Музея нам хватило на час, время еще оставалось, и мы махнули опять в центр к уже привычному вокзалу Россио и рождественской ярмарке. Свернув с главной магистрали за первый попавшийся угол, мы увидели толпу возле входа в какую-то распивочную. Очередь бодро туда вливалась, потом выплескивалась на улицу с крохотными стопочками вишневого ликера. Кабачок так и назывался: «Ginjinha» (Вишневка). Жижинья, кстати, гораздо более популярна в Португалии, чем портвейн. Напиток сей делается из местного рома — агварденте, и в принципе, продается везде и повсюду. Почему очередь стояла только сюда, сказать не могу. На подоконнике снаружи пара мужиков разливали себе из бутылки, чтоб не размениваться на стояние в очереди за каждой стопочкой. Мы спросили у них: «Почему очередь?» Ответили, пожав плечами: «Чтоб заплатить». Значит, не халява. Тогда что? Вот, верно: чужие нравы на одних визуальных наблюдениях не поймешь. Ну что тут на десять центов дешевле, чем рядом? Или здесь открывают только по выходным и надо успеть, пока воскресенье не закончилось?
От кабачка расходился пучок улиц, созданный очередным лиссабонским холмом, улицы вроде в одну сторону, но на разных уровнях: внизу, повыше и еще выше. На средней улице стояли мужчины-африканцы. Ошибиться в их этнической родине сложно, сами понимаете. Их было много, и они просто стояли вдоль улицы небольшими группками, переговаривались или просто молчали. Ничего другого они не делали: ни плакатов, ни лозунгов, ни флагов. Не митинг, просто воскресная прогулка на одном месте. Они все живут на этой улице? А это не самый дешевый район, я уже говорила. Или они приехали сюда в честь выходного дня, чтоб провести время в таком «клубе по интересам»? Опять же на глазок непонятно.
Мы в очереди за жижиньей стоять не стали, прогуливаться среди афро-португальцев тоже как-то не хотелось. Двинулись в другую сторону и зашли на сливочную фабрику («Fabrica da nata»). Это, конечно, никакая не фабрика, а весьма дорогое кафе, где прямо в зале через стекло можно полюбоваться, как повар готовит знаменитые сливочные паштелки, такие корзиночки из тонкого слоеного теста с крем-брюле. Крем-брюле —не мороженое, а те самые «горелые» сливки, что и дали название моему любимому мороженому. Там еще яичные желтки присутствуют. Это очень вкусно. На Мадейре сразу после первого утреннего купания мы заходили в кафешку «Deus do Sol» (Бог Солнца) за утренней бикой и такой вот теплой паштелкой. Pastel de nata придумали монахи лиссабонского монастыря Жеронимуш. Яичными белками они отбеливали свои рясы, а желтки надо ж было куда-то девать, вот и занялись кондитерским искусством и придумали такую вкуснятину. Теперь паштел де ната — самый распространенный десерт во всех португалоговорящих странах, он даже как-то был признан одним из семи гастрономических чудес Португалии.
На этом можно было бы поставить окончательную точку, потому что сразу от порога сливочной фабрики такси умчало нас в аэропорт, и там мы уже ничего интересного не ждали. Но все же...
Итак, лиссабонский аэропорт. Ничего особенного: вот табло, где среди прочих и наш рей компании Туркиш эйрлайнс. Походили туда-сюда, и номер ворот на табло появился: 47. Пошли к воротам. «Кемаль Ататюрк» — аэропорт огромный, но стандартный, и распространяться о нем я не буду, сейчас кто бы куда бы не летел из России, так или иначе оказывается здесь или в «Сабихе Гёкчен». Когда ворота открыли на посадку, мы торопиться не стали и в очередь встали уже последними. И вот тут... Ну такого я точно ожидать не могла! Протягиваю посадочные дядечке-администратору, а он говорит: «А вам не сюда! Вам на другой самолет. Бегите к 46-ым воротам. И бегите быстро, там уже посадка заканчивается». Мы, безусловно, побежали, а расстояния там знатные, сначала мы достигли ворот 46А, и лишь потом тех, что были наши, без лишней буквы. Мы успели. Но что это было я так и не поняла. Почему в табло рейс один, а самолетов два? И одновременно. Такой вот сюрприз напоследок. Спасибо, Лиссабон.
От кабачка расходился пучок улиц, созданный очередным лиссабонским холмом, улицы вроде в одну сторону, но на разных уровнях: внизу, повыше и еще выше. На средней улице стояли мужчины-африканцы. Ошибиться в их этнической родине сложно, сами понимаете. Их было много, и они просто стояли вдоль улицы небольшими группками, переговаривались или просто молчали. Ничего другого они не делали: ни плакатов, ни лозунгов, ни флагов. Не митинг, просто воскресная прогулка на одном месте. Они все живут на этой улице? А это не самый дешевый район, я уже говорила. Или они приехали сюда в честь выходного дня, чтоб провести время в таком «клубе по интересам»? Опять же на глазок непонятно.
Мы в очереди за жижиньей стоять не стали, прогуливаться среди афро-португальцев тоже как-то не хотелось. Двинулись в другую сторону и зашли на сливочную фабрику («Fabrica da nata»). Это, конечно, никакая не фабрика, а весьма дорогое кафе, где прямо в зале через стекло можно полюбоваться, как повар готовит знаменитые сливочные паштелки, такие корзиночки из тонкого слоеного теста с крем-брюле. Крем-брюле —не мороженое, а те самые «горелые» сливки, что и дали название моему любимому мороженому. Там еще яичные желтки присутствуют. Это очень вкусно. На Мадейре сразу после первого утреннего купания мы заходили в кафешку «Deus do Sol» (Бог Солнца) за утренней бикой и такой вот теплой паштелкой. Pastel de nata придумали монахи лиссабонского монастыря Жеронимуш. Яичными белками они отбеливали свои рясы, а желтки надо ж было куда-то девать, вот и занялись кондитерским искусством и придумали такую вкуснятину. Теперь паштел де ната — самый распространенный десерт во всех португалоговорящих странах, он даже как-то был признан одним из семи гастрономических чудес Португалии.
На этом можно было бы поставить окончательную точку, потому что сразу от порога сливочной фабрики такси умчало нас в аэропорт, и там мы уже ничего интересного не ждали. Но все же...
Итак, лиссабонский аэропорт. Ничего особенного: вот табло, где среди прочих и наш рей компании Туркиш эйрлайнс. Походили туда-сюда, и номер ворот на табло появился: 47. Пошли к воротам. «Кемаль Ататюрк» — аэропорт огромный, но стандартный, и распространяться о нем я не буду, сейчас кто бы куда бы не летел из России, так или иначе оказывается здесь или в «Сабихе Гёкчен». Когда ворота открыли на посадку, мы торопиться не стали и в очередь встали уже последними. И вот тут... Ну такого я точно ожидать не могла! Протягиваю посадочные дядечке-администратору, а он говорит: «А вам не сюда! Вам на другой самолет. Бегите к 46-ым воротам. И бегите быстро, там уже посадка заканчивается». Мы, безусловно, побежали, а расстояния там знатные, сначала мы достигли ворот 46А, и лишь потом тех, что были наши, без лишней буквы. Мы успели. Но что это было я так и не поняла. Почему в табло рейс один, а самолетов два? И одновременно. Такой вот сюрприз напоследок. Спасибо, Лиссабон.